ИДИОТКЕ мечтать опасно.

31 октября 1988 года, понедельник

Ольга влетела в кабинет Ершова.

-Вот! – выпалила она, кладя на стол свою находку: газеты и сумку.

-Что это? – брови Ершова полезли вверх.

-Сумка Апаликовой!

-Да, ну! Уверена? – с недоверием спросил он.

-Еще бы! Она с ней в школу ходила каждый день. Чертик на уголке, - Оля ткнула в сумку, там было маленькое изображение черта, сделанное шариковой ручкой, на сером фоне его почти не было видно.

-Таким творчеством занимаются учителя? – пошутил Ершов.

-Таким творчеством занимаются любящие нас ученики. Дина Захаровна переживала, что кто-то ей такую вещь(!) испортил. Сумка неяркая, под пальто, вместительная: и тетрадки, и даже коекакие продукты могут войти. А потом она успокоилась: для того, кто не знает, не видно, да и все равно ручка стала трескаться.

-А пахнет почему такой тухлятиной? Где нашла?

И Оля подробно рассказала, как пришла к Пушкаревым, как заподозрила что-то неладное.

-Ясно. Минутку.

Он вышел из кабинета и почти тут же вернулся. С ним было двое мужчин.

-Это понятые, - бросил он Ольге.

Надев перчатки, Сначала внимательно оглядел газетные листы, затем открыл сумку учительницы и стал по очереди извлекать и складывать в пакет то, что находилось внутри: шариковую ручку, помаду, талоны на масло за октябрь, зеркальце, читательский билет на Апаликову Д. З., карточки с вопросами, ключ…

-Интересный ключик, - проговорил он, - а это что за наклейка с номером 27?

-Это школьный ключ, - объяснила Ольга. – На нем наклеена бумажечка с номером кабинета.

-А где же ключи от входной двери? – спросил Ершов, ни к кому не обращаясь.

Опустевшую сумку он тоже отправил в пакет.

-Все. Это на экспертизу, бумаги подписываем, - он терпеливо подождал, пока понятые расписались, - и едем с обыском!

У Пушкаревых, видимо, никого не было дома, дверь никто не открывал.

-Что делать будем? Вскрывать? Ордер на обыск имеется, – спросил Ершова рыжий милиционер.

-Подождем еще… Ну-ка, сними пальчики с дверной ручки, - обратился Ершов к криминалисту, оглядывая внимательно лестничную площадку.

Из двери напротив вышла Жанна. На ней была бежевая курточка в обтяжку, отличные джинсы, узорчатый шарф, как пуховая паутинка, и лайковые бежевые перчатки. Светлая коса, обвитая вокруг головы, придавала ей царственный вид. Ольга даже вздохнула: настолько великолепно выглядела ее ученица.

-Здравствуйте! – сказала Жанна негромко, обращаясь ко всем.

-Эй, красотка, - обратился к ней рыжий участковый, - где соседи, не знаешь?

-Не знаю, - ответила она и обратилась к Ольге. – Ольга Михайловна, а что случилось?

Оля вопросительно посмотрела на Ершова. Тот слегка кивнул.

-Жанна, - с просила Ольга, - где может быть Петя Пушкарев?

-На крыше, - не задумываясь, ответила девочка и пояснила: - На крыше пятьдесят пятой девятиэтажки. Там часто компания собирается. Они там курят, в карты играют, летом загорают.

Ершов посмотрел на рыжего:

-Так это ж опасно – дети на крыше. Серый, на твоем участке может быть ЧП. Упадет какой-нибудь пацан с крыши – расшибется насмерть.

-Да, я сам лично проверял все люки! Как они попадают на крышу, понятия не имею, - возмущенно отозвался рыжий Сергей.

-У них ключи есть от замка или отмычка… - объяснила Жанна. – Слесарь из ЖЭКа люк закрывает, а они открывают. А может Петька сейчас в подвале. После того, как клуб «Факел» отдали под кооператив, ребята стали собираться в подвале. Они натаскали туда старой мебели… А что?

-Жанна, ты рассказывала Нине Алексеевне, что встречала во дворе Дину Захаровну. Она была с сумкой?

-Какой сумкой? – переспросила девочка. – Да, последний раз она была с большой спортивной сумкой.

-Я имею в виду ее обычную серую сумку, с которой она ходила на работу.

-Н-нет…Сумки у нее не было, девочка говорила медленно, напряженно, видимо, припоминая. – А что? Там было что-то ценное?

-Просто женщина, когда выходит из дома, всегда берет с собой сумку, - сказала Ольга. – А Дина Захаровна была без сумки?

-Во-первых, я точно не помню, - сказала Жанна. – А во-вторых, если Дина Захаровна вышла из дома без сумки, значит, она шла недалеко: в соседний подъезд или соседний дом… А что? Пропала сумка Дины Захаровны? Так она могла потерять. Или ее украли, - Жанна повернулась к Ершову. – Могли украсть в тот день, когда вы приезжали и спрашивали о грабителях.

-Я прямо-таки спрашивал о грабителях? – удивился Ершов.

-Но я именно так поняла ваши вопросы. Извините, мне надо идти.

-Эй, красавица, - Ершов попытался ей сказать что-то еще, но она спустилась с лестницы, явно его не слыша.

-Честно признаю: я ошибался относительно школы. Школа – очень даже интересное для работы место: такие школьницы! Шучу, шучу! – улыбнулся Ершов, взглянув на Ольгу. – Но ведь с тобой, Оля, она говорила, а со мной нет. Вот что значит, учитель! Авторитет! – и удивленно добавил: - А ведь у девчонкито хорошие мозги. И смелая. Такая не дрогнет.

Хлопнула подъездная дверь. Оля представила, как она окажется лицом к лицу с Мариной Ивановной Пушкаревой, и ей стало не по себе. Ведь она догадается, что Ольга здесь не случайно. И девушка решила ретироваться.

-Я пойду, - заторопилась она.

-Как хочешь. Пока! – лицо Ершова стало разочарованным.

Ольга устроилась на лавочке в деревянной беседке. Достала зеркальце и внимательно посмотрела на себя. Дурацкие кудряшки, пухлые губы, лицо обиженное. Да, не повезло ей с внешностью! Потом она подумала, что повела себя, как трусиха, и вновь отправилась к Пушкаревым.

Марина Ивановна была дома. И как только Ольга проглядела ее приход! Она тихо поздоровалась с хозяйкой квартиры, чувствуя чудовищную неловкость. Та со злостью посмотрела на учительницу и промолчала.

Ершов положил перед Пушкаревой несколько номеров «Литературной газеты».

-Ваши газеты?

-Вроде, да…

-Вы получаете их по подписке?

-А что?

-Сверху на газетах надписан номер вашей квартиры – 34.

-И что?

-Значит вам их доставляет почта.

-Ну, доставляет… И что? - А где у вас последний номер газеты? Предыдущий есть, а последнего нет?

-Не знаю. Может, выбросила… Или просто нам в ящик этот номер не положили.

-А как вы объясните, что сумка пропавшей гражданки Апаликовой, кстати, не только вашей соседки, но и учительницы вашего сына, найдена завернутой в этот самый последний номер газеты? Каким образом чужая сумка оказалась завернута в вашу газету?

-А я знаю? – с вызовом вопросом на вопрос ответила Пушкарева и кивнула на Ольгу. – Вон учительницу спросите. Она вчера к нам заходила, могла и взять у нас газету, чтобы завернуть украденную сумку.

Оля аж задохнулась от такой бессовестной лжи.

-Интересный поворот! – сказал Ершов. – Только вот на сумке гражданки Апаликовой найдены ваши отпечатки пальцев. Как вы это объясните?

Оля поняла, что он блефует, результаты экспертизы не могли быть готовы.

-А никак! – отрезала Пушкарева и замолчала.

-И самое интересное, - продолжал Ершов, - внутри сумочки тоже побывали ваши пальчики… Что скажете?

Пушкарева каменно молчала.

-А где ваш сын? Петя, кажется? – бесстрастно спросил Ершов.

Упрямо закаменевшее лицо женщины дрогнуло, и она нехотя выдавила:

-Нашла я эту сумку.

-Верю! – сразу согласился Ершов. – Где?

-В подъезде, - и женщина неожиданно зарыдала.

-Где в подъезде? На каком этаже?

-На … на первом, конечно… Она же на первом живет. Что ей делать на втором? – сквозь слезы промямлила Пушкарева.

-Конечно, нечего делать на втором, согласился Ершов и добавил: - если только к своему ученику не идти.

-Зачем вы так говорите! Вы подозреваете меня в воровстве? – жалобно всхлипывала Пушкарева.

-Никто вас не подозревает. Пока, возразил Ершов. – Где именно вы нашли?

-Там, - неопределенно махнула рукой женщина.

-Где там?

Я покажу…

-Хорошо. Когда вы нашли сумку гражданки Апаликовой?

-В среду.

-Там что-нибудь еще было?

-Колбаса была, протухшая. Я ее собаке во дворе отдала.

-Ключи от входной двери были?

-Нет, только один ключ с наклеенным номерочком.

-Деньги?

-Н-нет, - Пушкарева давилась рыданиями. -Сумку нашли, а хозяйке не отдали. Что ж так?

-Да, я несколько раз к ней спускалась, звонила, стучала – все бесполезно. Вроде увижу ее во дворе, а дома ее нет. Не караулить же мне у квартиры! А вчера решила выбросить сумку. Думаю, если Дина Захаровна ее не ищет, и дверь не открывает, значит ей сумка не нужна, значит она ее сама бросила.

-Но ведь вещи просто так в подъезде не бросают!

-А кто ее знает! Чужая душа потемки.

-Что ж, тогда покажите, где вы сумку нашли.

Все спустились этажом ниже. Глаза Марины Ивановны бегали по подъезду, словно отыскивая что-то.

-Вот, - показала она вторую подъездную дверь, которая в отличие от, входной была открыта. – За дверью.

-Да? И что вас заставило заглянуть за дверь?

-А… У меня монетка упала и закатилась туда. Под дверь…

Ершов закрыл дверь, открыл.

Эта дверь у вас всегда открыта?

-Да, только зимой, чтобы в доме теплее было, работники ЖЭКа цепляют пружину, чтобы эта дверь тоже закрывалась.

-Ага, - Ершов открыл входную дверь.

-Это кто ж у вас так хорошо петли смазывает? Везде двери скрипят, а здесь ни звука. Интересно…

-И правда! - воскликнула Пушкарева.

-А я и внимания не обратила, что двери перестали скрипеть. У нас на втором этаже было слышно.

Да? И как давно не скрипят?

-Недавно. Точно и не скажу, - Пушкарева перестала всхлипывать и осмелела.

Ершов опять закрыл вторую дверь.

-И где же лежала сумка вашей пропавшей соседки?

-Вот здесь, - показала на угол Пушкарева.

Ершов провел платком по стене, посмотрел на углы.

-Интересный поворот, - сказал он чуть удивленно. - Ну-ка посмотрите следочки. и на двери тоже… - обратился он к криминалисту. – А мы с вами, Марина Ивановна постоим на крыльце, а то что-то тесно.

Через некоторое время криминалист вышел и тихо прошептал что-то Ершову.

-Ну, что, Марина Ивановна, пойдемте назад. Теперь покажите, как вы доставали сумку из-за двери. Кстати, а монетку-то вы нашли?

-Какую монетку? – удивилась Пушкарева.

-Которая закатилась.

-А... Нашла…

-Подняли?

-Да.

-Вот заодно покажете и это, то есть, как монетку поднимали.

Ершов достал из кармана металлический рубль и спросил Пушкареву:

-Куда положить?

В угол положил свою папку, которая должна была заменить сумку, поближе положил монету.

Пушкарева открыла дверь, оперлась рукой о стену и не сразу ухватила рубль. Только хорошо припечатавшись ладонью к стене, она с третьей попытки подняла монету. Так же, опираясь о стену, подняла папку.

-Ясно. Сейчас протокол подпишем… Спасибо за помощь, Марина Ивановна.

-Я могу идти? – спросила та неуверенно.

-Да, конечно.

Пушкарева стала тяжело подниматься к себе на этаж. Ершов проводил ее взглядом, повернулся к коллегам и сказал:

-Ну, что, ребята, езжайте без меня. Я тут провожу девушку, - и, обратившись к Ольге, церемонно спросил: - Вы не против?

Ольга вдруг покраснела и замотала головой:

-Нет, совсем нет. Я только «за».

-Вот и отлично! В какую сторону идем?

Стал накрапывать дождь. Ершов молча поднял воротник. Он шел, совершенно углубленный в свои мысли, и Ольга решила, что предложение проводить ее было просто поводом улизнуть от своих приятелей, чтобы спокойно поразмышлять. Такое демонстративное игнорирование ее присутствия ей совсем не понравилось.

-Как же сумка Дины Захаровны оказалась за дверью? – решительно нарушила молчание Ольга.

-Она навряд ли оказалась за дверью, возразил Ершов.

-То есть? Пушкарева нашла ее в другом месте? – удивилась Ольга.

-Пушкарева нашла ее в своей квартире. Возможно… Может быть по запаху портящейся колбасы. За дверью она ее, точно, не находила.

Ольга подумала и согласилась:

-Да, она не сразу назвала место находки…

-Ага, это тоже свидетельствует, что она на ходу все придумывала. Тут вот что удивительно: за дверью и на стене нет никаких следов. Ни-ка-ких!

-И что? – растерялась Ольга.

-А то, что за дверью оказалось чисто, даже пыли нет. И никаких отпечатков. И петли тщательно смазаны. При желании можно совершенно бесшумно открыть и закрыть дверь.

Зачем? – спросила Ольга.

-Вот и я думаю: «Зачем?». Марина Ивановна, сама того не ведая, очень нам помогла.

-Помогла в том, что у нас появилась еще одна загадка?

-Да. Сейчас очень важно найти Пушкарева -младшего. Я не стал больше расспрашивать о нем его мать, чтобы хуже не стало. Она бы побежала его прятать. Да, и не знает она, где он. Ведь и лжет ради него. Ради кого еще может врать мать, как не ради ребенка?